ПРАВА НЕ ДАЮТ,ПРАВА БЕРУТ!

 Мiровой революционный процесс (чьей отправной точкой можно считать 1789 год - при всей условности даты, во всяком случае, именно с французской революции в означенном "процессе" наблюдается новое качество, начинается предельная его интенсификация), определивший лицо современного мiра, на протяжении своего развёртывания во времени обладал одной устойчивой характеристикой. Удачнейшее название для неё было найдено Х. Ортегой-и-Гассетом - "Восстание масс". В одноимённой своей работе он пишет следующее: "особенность нашего времени в том, что заурядные души, не обманываясь насчёт собственной заурядности, безбоязненно утверждают своё право на неё и навязывают её всем и всюду". "Масса захватывает место меньшинства. Сегодня мы присутствуем при триумфе супердемократии, когда массы действуют непосредственно, помимо закона, навязывая всему обществу свою волю и свои вкусы при помощи материального давления. Масса, вообразившая себя элитой, несёт разрушение".

Действительно, апелляция к массе представляла и представляет из себя излюбленный приём революционной демагогии ("Никто не даст нам избавленья/ Ни Бог, ни Царь и не герой/ Добьёмся мы освобожденья/ Своею собственной рукой"). Восстание масс завершилось формированием т.наз. "массового общества", общества, в котором, по верному выражению М. Маклюэна, "то, что раньше воспринималось как количество, теперь предстаёт перед нами как качество; оно становится общим социальным признаком человека без индивидуальности, ничем не отличающегося от других, безличного "общего типа"". Социология описывает нам "массовое общество" в довольно невесёлых тонах: "масса деформирует личность, постепенно стирает этно-культурное своеобразие индивида"; "средства коммуникации, оперирующие, трансформирующие, дозирующие информацию, становятся главным инструментом влияния в современном обществе, главным средством осуществления властных стратегий правящих групп"; "средства коммуникации не только влияют на массы, но и производят их"; "и если раньше формула власти звучала как "разделяй - и властвуй", то теперь, в современном контексте, её более адекватная условиям массового общества редакция предстаёт как "объединяй - и направляй" образовавшуюся массу, чтобы вести её куда тебе нужно. (Правда, само объединение выглядит в этом случае необычно: это, скорее, массовое программирование в едином направлении)" и т.д. и т.п. Картина, как видим, получается достаточно удручающая, но для нас представляет интерес не "социальная диагностика" состояния современного мiра, а (ежели воспользоваться терминологией процитированной выше революционной песни) попытка "избавленья". И вот здесь то открывается, что ревпоэт некоторым отрицательным образом оказывается прав. Если с какой стороны и ожидать избавления - то от Бога, Царя и героя. Поскольку суть того, что выше было обозначено мiровым революционным процессом (включая сюда и до-мiрную "революцию Люцифера-Денницы") можно выразить словами А. Ф. Лосева - человек и мiр вместе с ним "освободился от повиновения трансцендентному бытию". Таковое "освобождение" с неизбежностью должно было привести к подробно представленным выше социо-культурным последствиям. Полезно сопоставить сказанное с социальным порядком Традиции, который как раз таки призван закрепить в определённых религиозных, государственных, общественных и культурных формах повиновение трансцендентному бытию. Подобная социальная организация, по справедливому суждению Рене Генона "является одним из приложений метафизической доктрины человеческого порядка". В ней "отношения познания и действия представлены в отношении первых двух каст, брахманов и кшатриев, собственными функциями которых они соответственно и являются. Говорят, что брахман есть тип стабильных существ, а кшатрий есть тип существ подвижных и изменчивых; таким образом, все существа этого мiра, согласно своей природе, принципиально находятся в связи с одним или с другим типом, так как существует совершенное соответствие между космическим и человеческим порядками. Разумеется, что дело не обстоит так, чтобы действие было запрещено для брахмана, а созерцание - для кшатрия, но они им подобают лишь по случаю, а не по существу; свадхарма, собственный закон касты, в соответствии с природой присущего ей бытия, состоит в познании для брахмана и в действии для кшатрия. Таким образом, брахман выше кшатрия, как познание выше действия; иными словами, духовная власть выше светской, и именно признавая свою подчинённость первой, вторая будет законной, то есть она поистине будет тем, чем она должна быть; иначе говоря, отделяясь от своего принципа, она будет осуществляться лишь безпорядочным образом и фатально придёт к своей гибели".

"Кшатриям нормально и естественно принадлежит всякое внешнее могущество, потому что область действия - это внешний мiр; но это могущество есть ничто без внутреннего принципа, чисто духовного, в котором укоренён авторитет брахманов и в котором они находят свою единственно ценную гарантию. В обмен на эту гарантию кшатрии должны с помощью находящейся в их распоряжении силы обезпечивать для брахманов средство осуществления их собственной функции познания и обучения в мiре, в укрытии, защищающем от волнений и суеты; это то, что подразумевают под фигурой Сканда, Господина войны, охраняющего медитацию Ганеши, Господина познания. Таковы правильные отношения между светской и духовной властью; и если бы они везде и всегда соблюдались, то никогда никакой конфликт между ними не смог бы возникнуть, каждая занимала бы своё место, которое должно принадлежать ей по праву в соответствии с иерархией функций и существ, иерархией, строго согласующейся с природой вещей. Ясно, что место, принадлежащее кшатриям и, следовательно, действию, будучи подчинённым, очень далеко от того, чтобы быть ничтожным, т.к. оно соответствует всей полноте внешней власти, военной, административной и юридической одновременно, что синтезируется в функции царской власти. Брахманы должны осуществлять лишь власть невидимую, которая как таковая может игнорироваться простыми людьми, от чего она не перестаёт быть принципом всей видимой власти: этот её авторитет является как бы стержнем, вокруг которого вращаются все вещи, фиксированной осью, вокруг которой мiр совершает своё обращение, неподвижный центр, который направляет и упорядочивает космическое движение, не участвуя в нём; именно это представляет древний символ свастики, который поэтому есть один из атрибутов Ганеши" ("Заметки об индуизме").

В данной связи Р. Генон даже полагает, что отправной точкой подрыва традиционного мiропорядка явилась т.наз. "революция кшатриев", т.е. осуществление вторым сословием своих властных функций в отрыве от своего принципа, закономерным итогом чего стали последующие революции третьего и четвёртого сословий. В pendant Генону, небезполезным кажется, вкратце разобрать мысли, содержащиеся в объёмистом труде О. Розенштока-Хюсси "Великие революции. Автобиография западного человека". По мысли данного автора "современная западная история - это единый 900-летний период, начатый революцией Римской Католической Церкви под властью папства против императорского, королевского и феодального господства и впоследствии продолженный рядом тотальных революций, последовательно вспыхивавших в различных европейских странах". О. Розеншток-Хюсси подчёркивает именно тотальный, "целостный характер - политический, экономический, социальный, правовой, религиозный - этих переворотов, которым каждая нация Запада в огромной степени обязана своим происхождением".

Собственно, наиболее интересным в данной концепции нам представляется непреднамеренное авторское совпадение с точкой зрения Православия на происхождение современного Запада: в его зерне лежит именно революция папского Рима против высшего по отношению к нему принципа - власти Православного Царя, византийского Вселенского Императора. При этом надобно заметить, что с точки зрения Православной Традиции, власть Вселенского Императора ни в коем случае не является "синтезом" функций второго сословия, как не есть она и исполнение служения первого, священнического сословия. Император, в православном понимании, есть "образ одушевлен Царя Небесного", живая икона Всецаря-Христа, Царь-Первосвященник "по чину Мелхиседекову" (Пс. 109, 4). "Византийская политическая доктрина трактовала василевса как земное божество. Подражание Богу объявлялось первейшей обязанностью государя, и весь ритуал дворцовой жизни предназначен был напоминать о таинственной связи между василевсом и Небесным Царём. Во время приёмов самодержец восседал на двухместном троне: в будни - на правой его стороне, а в воскресенье и праздничные дни - на левой, оставляя место для Христа, которого символизировал положенный на сиденье крест" (А. Каждан). Соответственно, противление такой Власти для церкви Запада (а впоследствии для "каждой нации Запада") и явилось отделением от своего принципа с последующим осуществлением своих функций безпорядочным образом и фатальным приходом к гибели. Самое же худшее во всём этом то, что будучи родиной антитрадиционной Революции, Запад в конце-концов "экспортировал" её в Россию и таким образом весь некогда Христианский мiр подпал под беззаконную власть третьего и четвёртого сословий (Хама-"пролетария" и Торгаша). Тысячу раз прав был Ницше, презрительно называвший марксистов "апостолами чандалы" и восклицавший: "Нет ничего страшнее варварского сословия рабов, научившихся смотреть на своё существование, как на некоторую несправедливость, и принимающих меры к тому, чтобы отомстить за себя и за все предыдущие поколения".

Итак, мы посильно выяснили "кто виноват?", но не худо было бы сказать хоть что-то и о том, "что делать?". Покончить с "восстанием масс" может только лишь восстание элиты. Подлинной элиты, т.е. представителей первых двух сословий, которые, разумеется, наличествуют и в современном мiре, но только оттеснены на "периферию" его, влачат "маргинальное" существование. Между прочим, подобное положение истинной элиты весьма тонко чувствовал в своё время всё тот же Ницше, учивший: "не пренебрегайте пеплом!". О том же самом пророчествовал некогда * известный подвижник благочестия XIX века старец Глинской пустыни Порфирий, говоривший: "со временем падёт вера в России. Блеск земной славы ослепит разум; слово Истины будет в поношении, но за веру возстанут из народа неизвестные мiру и возстановят попранное".

* А подлинность сего пророчества несомненна, ибо обнародовано оно было в 1907 г., то есть ещё до "падения веры в России", притом никакая рука советского фальсификатора вроде С. Фомина его не коснулась.

Как указывалось выше современные формулы власти суть: "объединяй - и направляй" и "царство количества". Отсюда вывод касательно возможных действий восставшей элиты. Это, конечно, "разделяй - и властвуй", поскольку овладеть массами, так сказать "en masse", помимо современных средств манипулирования сознанием невозможно, как равно и невозможно объяснить "варварскому сословию рабов" то, что пора и "честь знать", пора вернуться на своё место. Впрочем, дела истинной элиты (ежели она поистине такова) покажут себя сами. В конце-концов, 12 Апостолов Христовых завоевали для Него весь предопределённый к спасению Римский мiр. Никакое количество, по определению, против качества не устоит. Быть может уместно закончить наше изложение превосходным пламенно-реакционным стихотворением М. Цветаевой, в коем, на наш взгляд, можно видеть нечто "профетическое":

Белизна - угроза черноте.
Белый храм грозит гробам и грому.
Бледный праведник грозит содому
Не мечом - а лилией в щите!

Белизна! Нерукотворный круг!
Чан крестильный! Вещие седины!
Червь и чернь узнают господина
По цветку, цветущему из рук.

Только агнца убоится - волк
Только ангелу сдаётся крепость:
Торжество - в подвалах и в вертепах!
И взойдёт в столицу - белый полк!

Пока ещё - кругом "чернота". Пока ещё, "масса вообразившая себя элитой" в "содоме" "массового общества" продолжает праздновать свой иллюзорный триумф. Но в "подвалах и в вертепах", в катакомбах "царства количества" Орден неизвестных мiру пока ещё незримо угрожает черноте. Но всё тайное неминуемо станет явным. Взбунтовавшаяся чернь неминуемо узнает Господина. Всё попранное будет восстановлено. "И взойдёт в столицу - Белый полк!".

Царскiй опричникъ № 18

Источник: